На барсука

print-barsuk

Однажды мы с дедом пошли охотиться на барсука… Эта фраза звучит как начало хорошей истории, но в действительности таким был финал хорошей истории, а началась она совсем иначе.

Однажды мы с дедом поехали на пасеку. Дед был пчеловодом. Ну, то есть, он был человеком разнообразных интересов и талантов, среди которых, к примеру, было собирание автомобилей из выброшенных запчастей. Так он собрал сначала «Шкоду», с кузовом скорой помощи, а потом и двадцать четвертую «Волгу». Он, наверное, собирал бы машины из мусора и дальше, но бабушка запретила ему эту прихоть, заявив однажды, что хочет впервые в жизни поездить на нормальном автомобиле. Так в семье появилась новенькая темно-синяя «шестерка» (дед говорил, что во всем Черепаново есть только две «шестерки» такого цвета; с хозяином второй они уважительно здоровались при редких встречах).

На этих темно-синих «Жигулях» мы с дедом и поехали на пасеку. Это была не первая пасека, которую я посетил, так что пчеловодческий быт оказался мне знаком и близок. Мы проверяли ульи, откачивали мед, дед с парой других стариков обсуждали погоду и ее влияние на пчелиную производительность труда, а я внимательно слушал и время от времени многозначительно сплевывал, подражая мужикам-курильщикам.

Ближе к вечеру, когда все эти хлопоты завершились, а пчелы вернулись в ульи и заснули, мои старики сели у костра и начали рассказывать истории о фронтовом детстве, сдабривая их изрядным количеством водочки и нехитрой закуской. Ближе к полуночи истории закончились, а водка еще оставалась, тут-то самый древний мужичок, опытный пасечник Федотыч, и услышал шорохи барсука на соседнем поле.

Я не знаю, как этот сухой подвыпивший старик расслышал звуки на пшеничном поле, до которого было метров сто пятьдесят, а то и двести. Скорее всего, он ничего не слышал, а просто сконструировал себе реальность, но тогда никто такими вопросами не озаботился. Все просто поверили в шорохи и почему-то сразу решили, что издает их именно барсук.

Подступивший было сон потерял актуальность, пьяненькие пенсионеры вскочили на ноги и принялись обсуждать план захвата барсука. Ведущую роль в этом плане отвели дерзкой, но трусливой дворняжке, охранявшей пасеку неизвестно от кого. Дворняге предстояло выследить барсука на поле и загнать его в засаду, где его поджидали бы старички во главе с опытным Федотычем.

Уже через пару минут плану суждено было измениться. Дворняга трусливо побежала в противоположную сторону от пшеничного поля, после чего пожилые выпивохи решили, что загонять барсука в засаду должен растерянный школьник Илюха. Результат был предсказуем: школьник и вооруженные лопатами старики-разбойники минут десять бегали по полю с истошными криками, забыв, где потенциальный охотничий трофей, а где засада.

Так мы с дедом ходили на барсука.

Иллюстрация: Алексей Бархатов.

Плюсы и минусы

Моя жизнь — это череда плюсов и минусов. Посмотришь в зеркало — довольно симпатичный вроде мужчина. Это плюс. Подумаешь над своим поведением — довольно глупый, оказывается, человек. Это минус. Работы нет — это тоже минус. Зато много свободного времени — это плюс.

Вчера, например, хорошо провел время в достойной компании — ну это же очевидный плюс, правда? Но рядом с ним лежит жирный минус — половину вечера я вообще не помню, будто и не было его. Похмелья нет, голова не болит и не тошнит даже — плюс, плюс, плюс. Но ручки трясутся и не проходит ощущение общей хуевости — минус, минус.

Кошка лежит рядом и приятно урчит — замечательный совершенно плюс. Но нужно идти в магазин за кормом — это очевидный минус.

Или вот другая история: ночь я провел в одной кровати с двумя очаровательными девушками. С двумя! Очаровательными! Девушками! Уже слышу восторженный хор завистников, громогласно распевающий «Плюююююююююююс!»

Но перед тем, как оказаться в одной кровати с двумя очаровательными девушками, я вероломно уснул в туалете, чем изрядно их насмешил.

И это минус.

Председатель Кашин

Председатель Кашин

Сегодня ко мне в гости зашел председатель ТСЖ по фамилии Кашин. Председатель Кашин — это крепкий старик лет восьмидесяти с лысиной журналиста Познера и лицом красного директора (или красным лицом директора — это зависит от выбранной системы координат). Свои дни он проводит в походах по квартирам, развлекая жильцов парадоксальными историями и просьбами.

Мне он, в частности, рассказал о том, как в прошлом году ему досаждали ремонтом одной из соседних квартир. Несколько дней председатель терпел перманентный шум, после чего поднялся к соседям, где обнаружил смуглого нурсултана, орудующего отбойным молотком. На вопросительный взгляд председателя Кашина усидчивый работник ответил со сдержанным достоинством: «Ляминат уклядиваю». Воспитанный в традициях уважения к человеку труда, председатель не стал устраивать скандал и посоветовал нурсултану работать с перерывами. Потому что всем нужно отдыхать.

Поделившись этой и некоторыми другими сагами, председатель вдруг серьезно спросил, что меня беспокоит, на что я жалуюсь.

— Многое меня беспокоит, — ответил я, не понимая всей серьезности ситуации.
— Выбери что-то одно, — отрезал председатель.

Ну и что я мог ему сказать? На кого пожаловаться?.. На орущих круглосуточно детей из квартиры напротив? На вонючек в лифте? На кашляющего сифилитика, живущего этажом выше? На преступное правительство?.. Это же все мелочи, а мне нужно было выбрать одну самую серьезную проблему и доложить о ней председателю.

И я нашел ее. Выпрямив спину и глядя прямо в глаза пожилому Кашину, я произнес:

— Меня очень беспокоит, что люди в Интернете пишут глупости.
— В Интернете? — уточнил председатель.

Я кивнул.

Председатель обещал разобраться.

Иллюстрация: Алексей Бархатов.

Мартовские иды

Дорогие россияне, знаете, в чем мое главное отличие от московского патриархата Русской православной церкви? Я не считаю себя моральным ориентиром и никому не говорю, что такое хорошо и что такое плохо.

Мне вообще не нравится этот дискурс — «плохо/хорошо». Я предпочитаю размышлять другими категориями. Эффективно/неэффективно, весело/скучно, глупо/чуть менее глупо. Вырвавшись из черно-белого мира моральных оценок, мы открываем для себя гораздо более интересную картину мира.

Скажем, взламывать чужую почту — это не хорошо и не плохо. Это, в общем случае, эффективно, потому что позволяет узнать инсайдерскую информацию о ваших оппонентах. Публиковать чужую почту — это тоже не хорошо и не плохо, это просто глупо. Делая инсайды достоянием общественности вы, чаще всего, лишаете себя эффективного инструмента влияния.

А читать опубликованную чужую почту — это плохо или хорошо? Да какая разница, это весело (если переписка смешная) или скучно (в большинстве случаев).

История с публикацией переписки единоросовских пиарщиков настолько прекрасна, что ее стоит экранизировать и отдать одну из ролей Джорджу Клуни (или Биллу Мюррею, но это уже вкусовщина). Возмущенная общественность узнала из этой переписки два вопиющих факта: некоторые друзья возмущенной общественности работают на «партию власти» и некоторые комментарии к новостям региональных «средств массовой информации» написаны ботами или платными буратинами.

Скандал! Эпик фейл! Гражданская война! Распните их!

Серьезно? Никто из вас раньше не знал двух этих очевидных фактов? В таком случае, дорогие россияне, Митт Ромни может спать спокойно: несчастная страна, населенная такими наивными людьми, не представляет опасности Североамериканским соединенным штатам.

Я ждал сутки, пока кто-нибудь обратит внимание на самую важную составляющую «емейлгейта», но раз все молчат, то придется сказать мне.

Дьявол убедил всех в том, что его нет. Кремлевские политтехнологи убедили всех, что их главное преступление — платные комментарии, которые никто не читает.

Не вбросы, не хитроумные схемы за гранью уголовного законодательства, не взятки судьям и полицейским, а платные комментарии в посредственных медиа. Если это, дорогие россияне, ваша главная претензия к единоросам и их технологам, то вы точно заслуживаете ту власть, которая вас имеет.

Алкоголизм против политики

Сегодня — ну и еще пару дней, видимо — девяносто процентов русскоязычных текстов, которые вам предстоит прочитать в интервебе, будут посвящены политике, выборам и идущему на третий срок Дарту Вейдеру. Врожденное чувство противоречия заставляет нас выбрать другие темы для самовыражения. Вот, к примеру, хорошая тема — алкоголизм и его последствия.

Несколько недель назад, одним морозным солнечным утром, меня разбудил звонок друга Мездрикова, последствия которого (звонка, не Мездрикова) я, в некотором роде, ощущаю до сих пор. Забыв даже поздороваться, что с ним случается крайне редко, мой невоспитанный друг сразу задал волновавший его вопрос:

— Ты не знаешь, где мой бумажник?

— Я даже не знаю, где мой бумажник, — удивился помятый я. — А где мой айпод? Так, айпод лежит здесь. Бумажника нет. А где мой телефон?

— Ты по нему разговариваешь, — парировал друг Мездриков.

— Хм, действительно. Но где бумажник-то? Нет его нигде. Очевидно, мы вчера оставили бумажники в «Трубе».

— Пьяные идиоты, — веско заметил друг Мездриков.

— Конченные же мудаки. Ну, пошли вызволять наши портмоне.

Пока друг Мездриков мыл шею и прихорашивался, я позвонил в «Трубу» и выяснил, что бумажник они уже нашли. «Как ваша фамилия? Кабанов? Да, есть бумажник». Ну отлично, подумал я, одной проблемой меньше.

Когда через полчаса мы добрались до «Трубы», оказалось, что радовался я, кхм, преждевременно. Бумажник они действительно нашли, но не мой, а друга Мездрикова. Окей, дело молодое, ничего ценного у меня там все равно не было.

Взявшись с другом Мездриковым за ручки (никакого гейства, просто ножки подкашивались у обоих), мы не спеша поковыляли в банк, где я заблокировал карточки и снял немного наличных. Потом мы гуляли (никакого гейства, исключительно с целью проветрить свое похмелье), обедали и, кажется, безуспешно пытались флиртовать с официантками.

В какой-то момент похмелье исчезло, а желание выпить, в свою очередь, появилось. Мы вернулись ко мне, о чем-то разговаривали, друг Мездриков пытался работать; так и провели пару часов. В какой-то момент я зашел в туалет, где с некоторым изумлением обнаружил на полу свой бумажник — со всеми карточками, наличными и фотографией любимой кошки. Мы, конечно, посмеялись над моим сомнительным поведением и радостно продолжили пить.

Дорогие россияне, не хочу вас разочаровывать, но никакой морали здесь не будет. С другой стороны, лучше уж читать сбивчивые репортажи о наших пьянках, чем очередные манифесты о политике, выборах и ботоксном Дарте Вейдере.

Берегите себя.

Иллюстрация: Алексей Бархатов.

Лиха беда

Дорогие россияне, открывать текстовый блог в 2012 году — явный признак надвигающегося слабоумия. Сейчас тексты пишут и читают только те, кому за это платят, все остальные предпочитают другие способы проведения досуга.

«Хотим видео, картинки и инфографику», — кричат одни. «Дайте нам интерактив», — требуют другие. «Лайк и ретвит», — рычат третьи. Что мы, дорогие россияне, можем ответить на такие призывы? Go fuck yourselves.

Этот малозаметный журнал станет чем-то вроде реинкарнации ЖЖ образца 2005 года. Для тех наших читателей, кто в те смутные времена ходил в среднюю школу, напомним в двух словах формат: короткие, абзаца на два-три, заметки о жизни и смерти, любви и ненависти, похмелье и, кхм, похмелье.

Истории о людях — старых знакомых и случайных встречных — будут появляться здесь с непредсказуемой регулярностью. Репортажи об алкотрипах займут значительное место на этих страницах. Признания в любви незнакомым девушкам, как и семь лет назад, будут разбавлять наше невнятное бормотание о судьбах мира.

Оставайтесь, в общем, на связи, дорогие россияне.

Иллюстрация: Алексей Бархатов.